Название: «What’s The Point of Playing Bass If Your Own Singer Doesn’t Even Care?»
Автор: supergrover24
Перевод: Fucking_Renegade
Фандом: Fall Out Boy
Пейринг: Пит/Патрик, (намёки - Патрик/Марк Хоппус, Патрик/Гейб Сапорта, Патрик/Джон Уолкер)
Категория: slash
Рейтинг: R
Саммари: «Однажды Патрика всё за*бало, а Пит понял, что пересёк черту и превратился из «хорошего, но чрезмерно опекающего, товарища» в «абсурдного говнюка, у которого явно проблемы с мозгами»… Вот дерьмо, и это плохо.»
От перев: Ё... перечитала, маленько отредактировала и снова пришла к выводу, что это один из самых прекрасных Питриков из всех.

_______________

G струна – звучит почти идеально, и если б это был не электоро-тюнер, у вас не возникло бы сомнений.

Это здорово, в общем. В общем. Yeah, окей, это здорово – смотреть на Патрика, мило болтающего с Марком Хопусом. Этот Марк Хопус, чувак. Марк, он как… как Пит Вентц Раяну Россу времён Питовой молодости. Blink 182, как бы то ни было, был одной из причин создания Fall Out Boy. А теперь группа Марка у них на разогреве.

Это было чертовски нереально.

А ещё был Патрик. Трик работал вместе с Марком над Commit This to Memory, что было чертовски клёво и так чертовски несправедливо, но правда, Патрик заслужил это. Он талантлив, и весь мир должен знать об этом, и правда, это круто, что два года назад Марк предоставил Патрику возможность поработать вместе, когда группа ещё не выросла. Но сейчас…

Сейчас Патрик и Марк сидят, склонившись над ноутбуком Трика, балуясь с чем-то в GarageBand, и абсолютно не замечают его. Питу наплевать, совершенно точно. Ну, может быть не совсем. В самом деле, они уже сидят так часами (окей, два часа и двадцать минут, и даже перелёт из Лос Анджелеса в Лас Вегас не занимает столько времени), а Пит нацарапал 5 страниц текста, не имевшего какого-либо значения, и не мог понять, почему его должен волновать смех Патрика.

Он стягивает через голову толстовку и забивается в угол дивана, подтянув колени к груди, с открытым ноутбуком и ручкой в руке. Пит пишет, но его глаза то и дело устремляются к тем двоим, и он закусывает губу, достаточно сильно, чтобы почувствовать боль, когда замечает, как под столом бедро Патрика касается бедра Марка.

D струна – немного пронзительна, но не настолько, чтобы тревожиться.

Джон Уолкер по-настоящему привлекателен. Пит вынужден признать это. Не такой, как женоподобный Раян, или как е*нутая маленькая шлюха, коим являлся Спенсер. Брендон был просто горяч (и если честно, он напоминал Питу самого себя, что делало его ещё сексуальнее), но у Джона Уолкера было своё особое очарование. У него великолепная улыбка, и он высок. Иногда Питу нравились высокие, даже если это значило, что он не может одалживать у них джинсы.

В данный момент, тем не менее, Питу хочется зафигачить Джону Уолкеру кулаком прямо в его привлекательное бородатое лицо. Патрик и Джон треплются перед началом их выступления в The Pearl, обсуждая свои старые добрые Чикагские времена. Джон пытается сорвать с Патрика его "504 Plan" шляпу, и конечно, Патрик отталкивает его руку, но он смеётся, когда делает это, и что за чёрт? Только Питу было позволено пытаться снимать с Патрика шляпы! Джон что ли не знает, как Патрик комплексует из-за своих волос? Bedussey было, грёбанным страданием (и Пит до сих пор не мог понять, как ему удалось заставить Патрика пройти через это). И Пит не верит своим глазам, когда видит, что Патрик позволяет Джону хотя бы дотронуться до шляпы, не говоря уже о том, чтобы снять её с головы Патрика и одеть на свою. What the fucking fuck?

Патрик только улыбается, глядя на Джона в своей шляпе, улыбается и слегка краснеет, наклонив голову, когда Джон шепчет что-то ему на ухо. А потом звенит смех Патрика, отражаясь от стен отельного номера громким эхом, и Пит просто не может этого выдержать, он встаёт.

«Пит, чувак, ты куда?» Патрик отрывает взгляд от того, что этот чёртов Джон ему показывал, и улыбка исчезает с его губ, когда он видит выражение лица Пита. Питу абсолютно наплевать.

«Подальше. Может в стрип-клуб. Мне просто надо убраться отсюда.» Накидывая на плечи чёрную толстовку, которую он схватил с какого-то стула в углу, Пит идёт к двери, чувствуя на себе взгляд Патрика, он пытается просунуть руки в рукава. Патрик подходит к нему, кладёт руки на плечи и помогает вывернуть рукав правильной стороной. Пит не встречается с ним взглядом, не хочет видеть, как смех в его глазах сменяется беспокойством о настроении Пита, снова.

«Мы должны быть внизу через три часа, ты в курсе…», - начинает Патрик, но Пит только отстраняется и пристально смотрит не него пару секунд. «Yeah, окей. Увидимся ещё, чувак. Я просто… буду здесь наверху с Джоном, ладно?»

Тишина, Пит открывает дверь и позволяет ей захлопнуться за собой, но перед этим он слышит, как Джон спрашивает Патрика, не его ли это старая "504 Plan" толстовка. Выйдя за дверь, Пит срывает её с себя – да, так и есть, толстовка Патрика, которую он спёр у него много лет назад – он бросает её в ближайшую корзину для белья и, направляясь к лифту, твердит самому себе снова и снова, что ему наплевать.

A струна – такая чертовски резкая, что вонзается в голову, и тебе проще отрезать её на хрен, чем попытаться настроить.

Вокруг Пита танцуют люди, набившиеся в автобус Cobr'ы, они пьют, курят и тратят энергию, оставшуюся с выступления в Е. Почти все двигаются и разговаривают, кроме Пита, который, привалившись к стене, пялится сквозь толпу на Патрика и Гейба, базарящих в углу. Гейб полон жизни, активно размахивая руками, он рассказывает что-то, а Патрик внимательно слушает, улыбка появляется на его лице каждый раз, когда Гейб чуть не проливает на кого-нибудь свой бокал. Пит гадает, о чём же они базарят, даже если и говорит себе, что ему наплевать. Он надеется, что на его лице написано это равнодушие, что его выражение выказывает полнейшее презрение к происходящему.

Пит отхлёбывает воду из бутылки каждый раз, когда чувствует, что гнев рвётся наружу.

Он уже пьёт третью бутылку с тех пор, как зашёл в автобус 20 минут назад.

Музыка меняется на что-то более ритмичное, Пит как раз пытается вспомнить название этой песни, когда его глаза ловят картину того, как Гейб дотрагивается до Патрика. Не просто дотрагивается, нет, наваливается на него, его губы касаются уха Патрика, когда Гейб вынужден прошептать что-то личное, что-то, что нельзя прокричать сквозь аккорды Winter in Chicago. Пит моргает, думая о том, видит ли он это на самом деле… и вдруг Гейб берёт Патрика за руку, вытаскивает его из угла и направляется в конец автобуса. Пит наблюдает за этим, сузив глаза, Гейб открывает дверь, ведущую в спальный отдел, и прежде чем он осознаёт, что делает, Пит кидается к ним и хватает Гейба за руку, он впечатывает его в стену с громким: «Что, ёб твою мать, ты делаешь?»

Гейб (и Патрик) – весь автобус, вот дерьмо, - смотрят на Пита, как на сумасшедшего, и может быть так и есть, но он не позволит Гейбу ё*баному Сапорте затащить Патрика в койку. Он помнил, какие слухи ходили. Дьявол, да он сам видел фотки по всему Интернету и, будь он проклят, если позволит втянуть Патрика во что-то подобное. Бл*дь.

«Пит», - начинает Патрик, но потом останавливается и делает глубокий вдох. «Пит, серьёзно, какого чёрта?»

Патрик выглядит уставшим и сытым по горло этими выходками, и Пит понимает, что пересёк черту и превратился из «хорошего, но чрезмерно опекающего, товарища» в «абсурдного говнюка, у которого явно проблемы с мозгами»… вот дерьмо, и это плохо. Он делает шаг назад от Гейба, смотрит на Патрика с видом, он надеется, глубокого раскаяния. Он не находит нужных слов, которые могли бы всё исправить.

Пит бросает вялое извини Гейбу перед тем, как развернуться и проложить себе дорогу сквозь толпу к двери. Он чувствует, как рука Патрика пытается остановить его, и тепло её хватки заставляет Пита задрожать и вырваться прочь. Он спускается по ступенькам и уже на полпути к своему автобусу, когда слышит Патрика, зовущего его по имени, но он не останавливается до тех пор, пока не падает на свою кровать, с колотящимся сердцем, кружащейся головой и горящим желудком.
Это очень плохо, и он был прав, ему это не исправить.

E струна – такая чертовски резкая, что пронзает твоё сердце, и ты чувствуешь, что как будто умираешь.

Пит может слышать только одну часть разговора Патрика, и он даже не знает, кто на другом конце провода. Через два дня конец тура, и Пит не может дождаться, когда вернётся в свой дом в Лос Анджелесе, к прогулкам с Хемингуэем, к ничего неделанию хотя бы на несколько дней. За исключением одного… ещё неделю назад Пит думал, что будет «ничего не делать» с Патриком. А Патрик только что сказал кому бы то ни было, что ему необходимо убраться от всего этого и поехать в Чикаго на месяц-два, и Пит знает глубоко в сознании, что, когда Патрик говорит «от всего этого», он имеет в виду Пита.

Они почти не разговаривали после того инцидента в Salt Lake City пять дней назад. Энди и Джо обходят их обоих стороной, а их концерты после Вегаса стали совершенно отстойными. Блоги пророчили им распад, а Пэрис Хилтон организовала фонд, чтобы Питу было где занять денег на передышку группе, так и было бы, если б он не услышал, что Патрик уезжает.

Патрик не в меру энергичен сегодня – Пит слышит, как он ходит и говорит по телефону, и он подкрадывается к двери, готовый сказать, что ищет свою футболку или ещё что-нибудь, в случае если его застукают за подслушиванием. Дверь слегка приоткрыта, и он видит, как Патрик то исчезает, то появляется, расхаживая по комнате. Пит хочет узнать с кем он говорит, хочет встрять в беседу и заставить Патрика остаться, не покидать группу, не покидать его, попросить прощения и признать, что он был полным идиотом.

Он задерживает дыхание, когда Патрик перестаёт шагать, в щелку двери угадывается его профиль. Лицо Патрика делается измождённым, и только Пит собирается нарушить возникшую тишину, чтобы узнать, что за плохие новости он получил, как Патрик закрывает глаза.

«Ну уж нет, парень. Ты не прав.» Патрик стоит там, склонив голову. «Пит не…», Пит ждёт, он хочет узнать, ЧТО он не. «Нет, Майки, только не это.»

Пит вздыхает громко, заставляя Патрика повернуться и уставиться на него. Его округлившиеся глаза и выражение лица «вот дерьмо» в другом случае показались бы комичны, если бы он только что не предал Пита таким образом, каким он не ожидал от Патрика. Ё*аный Майки. Кто угодно, но Патрик ехал к Майки, и это… Пит не может найти слов, чтобы описать, как он ненавидит Патрика в этот момент. Это намного хуже всего, что он чувствовал за свою жизнь, и Пит не желает ничего большего, чем сбежать с этого автобуса и не видеть его никогда, но они на трассе I-5, и Пит в западне.

«Майки, я… бл*дь, Майки, мне надо идти.» Патрик закрывает телефон, глядя на него, ожидая от него, каких-либо действий или хотя бы слов, но он не может. Пит, наконец, понимает, что он чувствовал последние несколько недель. Лет. Всё равно. Он чувствует себя, как будто потерял лучшего друга, любимую игрушку и свою вторую половину одновременно.

После минуты гляделок, Пит принимает самое трудное решение в своей жизни.

«Когда в понедельник закончится выступление, так и мы. Группа. Мы.» Он поднимает руку, чтобы Патрик ничего не говорил. «Я действительно имею это в виду, Трик. Я не могу больше этим заниматься.» Пит закрывает глаза на пару секунд и, когда открывает их снова, лицо Патрика такого бледного оттенка, какого он ещё никогда не видел, но Питу наплевать. «Не хочу разговаривать с тобой до конца тура.»

Пит поворачивается, и идёт к своей кровати, заставляя себя продержаться ещё 10 грёбаных шагов.

Сделано.

четыре колеблющихся струны так идеальны по звучанию, что голова идёт кругом, а сердце начинает биться быстрее, и звуки, создаваемые струнами, вибрацией проникают сквозь тело, и ты вспоминаешь, что ЭТО и есть то, почему ты играешь.

Прослушивание LAX to O'Hare на повторе, - потому что рейс Патрика был 3 часа 40 минут назад,- вероятно, не самая замечательная вещь, которую Пит делал в этот день, но он просто не может придумать другого способа отметить начало своей новой жизни без Fall Out Boy. Без Патрика. Он апатично думает, что хорошо бы напиться или обкуриться, или ещё что-нибудь, потому что это День Независимости (ну, будет через 10 минут), и Пит чувствует, что надо праздновать свою новообретённую свободу чем-то более тяжёлым и опасным, нежели музыка и содовая. Или может быть таблетки… нет. Пит уже заходил слишком далеко, и чёрта-с два, он снова попытается разрушить свою жизнь.

(Даже если глубоко внутри, ему этого хочется; он хочет достигнуть той границы между больницей и могилой, где Патрик вернётся к нему, виноватый, молящий о прощении.)

Жалобно скуля, Хемингуэй спрыгивает с колен Пита и бежит к двери, ведущей на задний двор, хвост виляет туда-сюда. Пит вздыхает, уставившись на дверь, надеясь снова, что Сила Воли в нём победит, но через несколько секунд он встаёт и ведёт Хемингуэя на последнюю в этот день прогулку. Он открывает дверь, выходит и включает свет на крыльце, потом он может только наблюдать, как его собака спрыгивает на садовую дорожку, чтобы не столкнуться с кем-то сидящим на ступеньках.

Дерьмо.

«Разве ты не должен готовиться к посадке прямо сейчас? Приводить кресло в вертикальное положение?» Пит усмехается, присев на корточки рядом с Патриком, он чувствует себя удивительно гордым за то, что у него не дрожат руки, когда он одевает поводок на Хемингуэя. А псина тем временем предаёт его, стоя на задних лапах, Хемингуэй лижет Патрику лицо.

«Я не сел на самолёт. Я не смог», - Патрик замолкает, пробегая руками по шерсти Хемингуэя, но тут же останавливается, как только его пальцы касаются руки Пита. «Я сижу тут уже несколько часов, жду, пока ты выйдешь, и серьёзно, ёпаный Бэкетт бывает просто невыносим.»

«Yeah, это не смешно, Трик. Убирайся с моей грёбанной собственности.» Пит натягивает поводок и тащит Хемингуэя вниз по ступенькам на траву. Он не может, ёпт, поверить в выдержку Патрика, сидящего на его крыльце, как будто так и должно быть, как будто Пит не ненавидит его. Слишком рано, он ещё не готов к этому разговору. Хемингуэй тянет поводок, и Пит следует за ним, надеясь, что обратно в дом он будет возвращаться с нетронутым сердцем.

Теперь Патрик стоит, засунув руки в карманы, и с поникшими плечами. Питу хорошо знаком этот вид, и он борется с желанием подойти и крепко обнять Патрика, но вместо этого он наклоняется, чтобы отстегнуть поводок с Хемингуэя, толкает его в дом и плотно закрывает дверь.

«Эта хрень с Майки, Пит…», - Патрик вздыхает. «Я не знаю, о чём ты подумал, но это было не…»

Пит немедленно подскакивает к нему, его сжатые в кулаки руки всего в паре сантиметров от лица Патрика, и он ощущает злорадное удовлетворение, когда Патрик отшатывается от него и упирается спиной в дверь. «Не смей, твою мать, говорить о Майки, Трик. Это всё ты. Я не знаю, о чём ты думал последние несколько недель, с Марком и Джоном, и ё*аным Гейбом, но, Бог ты мой, если ты настолько отчаян…» - Патрик с силой его толкает, и Пит бы упал на свою задницу, если бы Патрик не схватил его за воротник футболки и не поймал его. Пит пытается вырваться, но Патрик вцепляется в его футболку обеими руками, не давая пошевелиться.

«Можешь ты, бл*дь, заткнуться на одну грёбаную минуту, или нет!?» Патрик притягивает Пита ещё ближе, и они смотрят друг на друга до тех пор, пока Пит не кивает. Хватка Патрика чуть ослабевает, но Пит по-прежнему стоит также и ждёт. «Последний месяц, Пит, ты совсем притих… и я как будто видел своими глазами, как ты отстраняешься, уходишь в себя, снова, и это… это, твою мать, испугало меня, и я… - нет, заткнись, пожалуйста.» Пит захлопывает рот, но он не может отвести взгляда от лица Патрика и от этих зелёных глаз, которых, Пит был уверен, он ни у кого другого никогда не увидит.

«Я послал Майки письмо по почте, когда мы покинули Salt Lake City, я сказал ему, что беспокоюсь о тебе. Он позвонил, ты знаешь, и я действительно не имел в виду… »

«Патрик», - шепчет Пит. «Просто… продолжай. Всё нормально.»

Патрик кусает губы, и Пит, знает, что всё сейчас выйдет наружу, он чувствует это глубоко внутри, но ему необходимо услышать это. Это должно быть произнесено вслух, и он делает заметку в памяти, чтобы послать потом Майки и Алисии пару толстовок, в благодарность.

«Он сказал, что ты сильнее всех, кого он когда-либо знал, даже сильнее чем Джи, и что… что ты, в конце концов, осознал то, что он уже знал годами и… дерьмо.» Патрик закрывает глаза, и Пит думает, что он достаточно близко. Он обхватывает предплечья Патрика, чьи руки до сих пор покоятся у него на груди, и подаётся вперёд, медленно, так, что Патрик уже не может сказать то, что собирался. Он держит свои глаза открытыми, наблюдая, как тревога уходит с лица Патрика, а линия его губ смягчается, и да, это так, как и должно быть.

Пит целует Патрика, нежно, губы лишь слегка касаются рта Патрика. Он делает это медленно, практически невинно, но потом Патрик выдыхает и ощущение его горячего дыхания на коже Пита заставляет его застонать, а потом он чувствует язык Патрика на своих губах, и он просто не может не засосать его нижнюю губу. Ему нравится это ощущение, и он крепче сжимает руки Патрика. Их языки скользят друг по другу, горячие и влажные, жаждущие большего, и они прижимаются ещё ближе, открывая рты шире, чуть ли не сталкиваясь зубами, и Пит думает, что, должно быть, со стороны они выглядят порнографически, и он гадает, снимает ли их камера слежения.

Вдруг Патрик перехватывает запястья Пита и прижимает его к стене дома.

«Ты слишком много думаешь, Пит. Просто… выброси это из головы.» Патрик давит на Пита, поднимая вверх над головой его руки, и Боже, тяжесть Патрика, с которой он держит его так, не давая пошевелиться, дарит ему чувство свободы, которую он и не мог себе вообразить. Пит порывисто тянется вперёд и снова целует Патрика, сильнее на этот раз, незамедлительно проникая языком во влажный жар рта Патрика. Он не чувствует никакого особого вкуса, которого ожидал столько времени. Это просто Патрик, и Пит ни за что не хочет перестать целовать его, если только… Пит быстро вырывается, слышно только их тяжёлое дыхание в ночи.

«Что теперь?» - спрашивает Патрик жалобно.

Пит улыбается тому, как отчаянно он заставил Патрика звучать. Он хочет слышать это чаще.

«Я просто… ну. Я собираюсь сказать это, Трик, а поговорим мы об этом завтра, хорошо?» Он замолкает, а Патрик кивает серьёзно. «Я хочу группу, я хочу нас, и я хочу, чтобы и то и другое продолжалось так долго, сколько мы сможем. А завтра ты расскажешь мне остальную историю с Мики, и я…» Патрик целует его, быстро и глубоко.

«Завтра. А сейчас мы можем просто пойти в кровать, пожалуйста? Моя спина, чёрт возьми, меня убивает от сидения тут всю ночь.»

Пит опускает руки и сплетает с Патриком пальцы, улыбаясь впервые с тех пор, как они вернулись из Европы. «Yeah, кровать.» Пит открывает дверь, выключает свет и помогает Патрику перешагнуть через Хемингуэя, свернувшегося в прихожей.
______________

The End