Автор: Rapier ака марронье
Название: "Если бы я проснулся в Вегасе"
Пейринг: Тим/Томо
Рейтинг: PG-13
Жанр: pseudo dark
Дисклеймер: никто не принадлежит мне, не такой уж я рабовладелец.
Саммари: неописуемый бред, уж поверьте.
От автора: я стала страшно романтичной в последнее время. И поэтому мне просто ну НЕОБХОДИМО, блин, было написать классическое такое loveletter.
Как всегда, в грязно-переиначенно-вывернутой-наизнанку форме.
Предупреждения: грязь, strong language.

Мне хотелось бы сейчас быть таким мрачным и пафосным придурком: смоки-айз, глаза, красные то ли от недосыпа, то ли от бесконечного попадания в них кисточкой с подводкой, небрежно-ленивая манера Курить Красиво, богемный шик.
Так, что ли.
И вместо этого я сейчас валяюсь на полу в пижамных штанах Тима, которые, к тому же, велики мне на пару размеров, в дурацких зелёно-оранжевых пижамных штанах из Топмэна. И смотрю Опру*.
Смягчающее обстоятельство - с громкостью на нуле.
Вчера вечером был "Бруно" отвратительного качества на YouTube. Сегодня утром - снова "Бруно", нет-нет-нет, никакого "На Игле", "Реквиема по мечте", или какой-нибудь замороченной философско-антиутопическо-психологической поебени. Никакого Пьетро-Как-Его-Там-Альмодавара, Гильермо-Дель-Торо, или каких-нибудь ещё чуваков с непроизносимой фамилией.
Сегодня ночью мы будем смотреть "Бесславных Ублюдков".
И я даже не удосужусь выйти из дома за пивом.
Лень.
Вот в этом вся наша с Тимом неделя совместного проживания. Кинонеделя пополам с недельным запоем.
Никакой травы, её роль прекрасно заменит Саша Барон Коэн.
И я чувствую себя снова грёбаным старшеклассником, как тогда, когда мне было шестнадцать, и родители куда-то уехали на месяц, Ивана уже жила со своим ебарём, а Филипп... а мы с Филиппом просто остались вдвоём.
В конце-концов, хотелось нам одного и того же.
Единственное различие - полное отсутствие необходимости Быстрой Уборки.
Когда упаковок из-под так и нашедших себе применение, заметьте, но надутых, или прицепленных к крану мойки, наполненных водой и выброшенных из окна прохожим на головы гондонов, банок из-под пива и энергетиков, недоеденных и полузасохших кусков пиццы с выковырянными анчоусами, слипшихся страницами от пролитой на них колы порножурналов набирается хренова туча, с трудом помещающаяся в несколько огромных мешков для мусора.
То же самое ощущение жуткого, безбожного бардака: на грани лениво-вскользь "мать твою, надо что-то делать, нельзя же так запускаться" и "пусть будет" с надеждой на "кучу времени" в запасе.
Смутные муки совести, подавленные, затопленные ленью.
Лень сковывает. Приглушает, мягко окутывает.
Растворяет.
И эту неделю перед глазами стоит, застилает картинку дымка лени.
Просто потому, что я могу никуда не спешить.
ОН может никуда не спешить.
Это моё седьмое небо.
Моё седьмое небо - помятый FHM, приятная тяжесть в паху и его бёдра, прижимающиеся к моей заднице. Когда я разглядываю фотографии Блэйк Лайвли, комментируя некоторые весьма приятные особенности её фигуры.
Моё седьмое небо - экран ноутбука как единственный источник света в комнате, пол-четвёртого утра на часах, и та самая серия про Дэвида Блэйна, которую мы с Тимом успели запомнить до мелочей. И язык Тима, скользящий где-то у меня за ухом.

Не влюбляйся.
Никогда больше. Ни разу. Никак. Ни при каких обстоятельствах.
Никаких бабских истерик наедине с самим собой, самому себе драматичность ситуации ты не докажешь.
Вставай в середине дня.
И не забывай засыпать под утро.
Никогда всерьёз не верь, что у вас с Ним что-то есть.
И да, никогда, НИКОГДА не бери его телефон, когда звонит его девушка.
Ни на что не претендуй.
Тебе не так-то много от него нужно.
Ему тоже.

Моё седьмое небо - не нарушать эти заповеди.
Я не хочу большего, нет.
Глупо было бы.
Бритни ни в коем случае не узнает о том, что мы трахались на диване, где она любовно разместила свою коллекцию подушечек и плюшевых медведей.
С кухни третий день пахнет жареным - уже третий день, как взорвалась кофеварка.
Уже третий день, как никто не удосуживается хотя бы оттереть кофе со стен и кухонных шкафчиков.
И с пола.
В конце-концов, достать из холодильника лазанью-полуфабрикат можно и переступая через вязкие, полузасохшие коричневые не то пятна, не то лужицы.
Я сейчас всем доволен, вроде бы.
Но.
"Но" - робкое, но категоричное ровно настолько, чтобы полностью обломать мне кайф.
Если бы я проснулся в Вегасе...
Если бы я проснулся С НИМ в Вегасе.
Если бы я проснулся с ним в Вегасе снова. Я помню это ощущение: свобода на грани вседозволенности, смешанные в дайкири "ДА, СУКА!!!" и "У нас есть неделя".
И повод для беспокойства там был только один: "надеюсь, здесь не так уж много Эшелоновцев".
Мне бы хотелось снова просрать на пару с Шенноном за один вечер в казино двадцать тысяч.
И не испытывать никаких, пусть даже самых слабых, подсознательных мук совести.
Тим ворочается на диване, пытаясь устроиться поудобнее. Подушка-валик падает куда-то на пол, и Келлехер с негромким стоном "чёрт-возьми-идите-все-нахуй" просыпается.
-Тимми, - удивляюсь, с чего это вдруг мой голос стал таким мягким.
Тягучим, мурлычащим.
"Тимми" - похотливо как-то, нараспев.
Это "Тимми" приобретает низкую, сладковатую хрипотцу.
Он не находит ничего лучше ответа "что, бля?".
А я забываю, что я хотел ему сказать.
Наверное, позвать.
Просто привлечь его внимание к себе, на секунду.
Через секунду лицо Тима снова приобретает страдальчески-похмельное выражение.
Я вспоминаю Мэнсона, одно из интервью.
Кажется, он говорил, что утром и с похмелья он хочет именно Конец Света.
Никаких нежностей. Никакого "бра-а-а-айан"*. Ни Диты, ни Вуд. Просто Конец Света.
Хотя Вуд я не захотел бы в любом случае.
"Щуплый рыжий цыплёнок" - далеко не мой тип. С веснушками такой, с крупными костлявыми коленками и тонкими руками.
С больными, пылающими каким-то чахоточным жаром глазами.
Просто не моё.
Тим.
Тим Келлехер.
Как навязчивая идея.
Хотя если эта навязчивая идея меня когда-нибудь убьёт, моей вдовой всё равно будет считаться Джаред - так уж повелось.
Джаред очень не против.
-Если я скажу, что люблю тебя, что ты сделаешь, а?
Тим потягивается. Смотрит куда-то на муху, кружащую где-то над банкой с остатками клубничного мороженого.
-Скажу "я тебя тоже, мужик" и попрошу убрать это грёбаное мороженое.
-Ну так вот, я тебя ненавижу.
-Хм-м-м?
-Не совсем. Но, - непроизвольно хитро улыбаюсь, - ненавижу.
Если бы я проснулся в Вегасе, всё было бы легче.
Но мы слушаем звуки Лос-Анджелеса, доносящиеся через открытое окно.
Тим стряхивает пепел с сигареты куда-то на пол.
На моей блэкберри - двадцать одна непрочитанная смс от Вики. Готов поспорить, все они - о том, где я, не пью ли я с Джаредом-Шенноном-парнями из pilots, когда я вернусь, когда я ХОТЯ БЫ ей позвоню.
Пусть думает, что я умер от передоза, повесился, похищен ма-а-а-а-ленькими зелёными человечками, похищен братьями Лето в костюмах ма-а-а-аленьких зелёных человечков, пропадаю где-то в Амстердаме в обществе парочки трансвеститов, только что переспал со всем составом "Слипкнота"... да что угодно, впрочем-то.
Наверное, Бритни думает то же самое.
Тим слезает с дивана, наконец. Устраивается рядом со мной. Устраивает свою голову у меня на коленях.
Мы молчим. Он молчит. Я - мурлычу какую-то песенку себе под нос. (Это НЕ) песенка о любви.
И я думаю: да чёрт возьми, переживу как-нибудь.
Да и к чёрту Вегас, собственно.