Я изрядно окрасивила этот текст, я написала продолжение к "Обещанию". Считайте его первой главой намечающегося киберпанка, а это - второй. Цикл драбблов.
Автор: Rapier
Название: "Ближе всего тишина"
Рейтинг: PG-13
Пейринг: Джаред/Томо
Жанр: киберпанк
Фэндом: РПС
Саммари: всё узнаётся в процессе,и медленно, драббл за драбблом, я раскрою это.
От автора: этот кусочек пролежал довольно долго, и сейчас, вдохновлённая, я окрасивила его.
Я разочарован, - отрезает Лето, складывая руки на груди, и, прищурившись, смотрит в пространство.
В жемчужно-серое, с нотками пепельного цвета небо, на маленьких птичек, галочек - истребителей. Грязная бумага, то ли присыпанная пеплом, то ли почти истлевшая, то ли отдающая тем дистиллированным искуственным цветом, какой и должен быть. И на ней кто-то произвольно, дрожащей рукой, чертил эти прямые зарубки, неаккуратно, неумело. Вразброс. Потрясающе чётко. Возмутительно резко.
-Не будь таким перфекционистом, - голос Томо, тихий, плавный, мягкий, не разрезает тишину. Он впивается в неё, он проникает в эту тонкую материю, он разъедает.
Кислота без окисления. Сладкий яд.
Томо.
Милишевич совсем неслышно, по-кошачьи подходит к Джареду, и Лето даже не успевает ничего заметить, пока над его ухом не раздаётся:
-По крайней мере, мы получили деньги, много денег. Если они считают дело выполненным, зачем же расстраиваться, Джей? Ты же знаешь, на что мы шли, а ведь это, - Томо закатывает глаза, медленно, со вкусом протянув эти слова, - далеко-о-о не из любви к искусству.
Забавляется, хотя ему и не смешно. Ему отчасти безразлично, отчасти же Томо удовлетворён. Хотя больше всего он доволен собой. И Джаредом. Так повелось, так было, так и есть.
Жаркий язык касается мочки уха Джареда, осторожно выписывая по ней некий сладострастный, горячий, такой ощутимый узор - и тут же Томо отстраняется, отречённым взглядом смотря в пространство - будто бы ничего и не делал. Хитрый.
"Игривый, чёрт возьми," - и Лето никогда не перестаёт отмечать это про себя, мысленно.
Две фигуры, два силуэта, в огромное стеклянное окно свысока и надменно смотрящие на жизнь вокруг. Свысока - на те пять сотен этажей, что под ними, на ту некогда кипевшую на нижних уровнях жизнь, на ту жизнь, что уже остановилась, на покрытые местами пламенно-рыжими, местами грязно-бурыми, как подсохшая застарелая кровь, пятнами ржавчины, доки, площадки для уже давно отправившихся на свалку, рассыпавшихся на груду грязного, в сырой трухе и мутном, в жирных пятнах месиве из грязи, моторного масла и бензина, вертолётов, на маленьких, таких неприлично идеальных, отливающих своим гладким, чёрным, острым, хромированным, геометричным, до посленего выверенным блеском D-17. Или старших моделей. Разве это важно? Они всё равно останутся такими - правильными изломами линий, правильными вместилищами того металлолома, в который превращается позже их начинка. Поломки у них всегда внутренние, и всегда неподдающиеся починке - ведь корпус гораздо более прочен. Именно по этому позже огромные металлические пласты разбирают, и, после переплавки, а иногда обходятся и вовсе без неё, снова пускают в производство. Замкнутый круг.
А D-cерия... одноразовая смерть. Производство на потоке под маской идеала и иллюзиями надёжности и мощи.
-Томо, а ведь это смешно, - после некоторой паузы произносит Джаред.
-Это не смешно, это ирония. Мы планируем, осуществить наш план по убийству Джерарда Вэя именно с его творения, именно с его D-17. Обстрел из его же собственного детища. Какое нелепое совпадение, - губы Томо складываются в невинную, мягкую, извиняющуюся улыбку.
-Да, Томо, какая случайность, и ты, похоже, очень сожалеешь по этому поводу, - усмехается Джаред.
-Конечно, что ты? - Милишевич драматично закатывает глаза, сделав страдающее выражание лица и быстрое, рассекающее движение рукой.
Холодный блеск стали, серебристый, с белыми бликами. Томо хищно улыбается, и, то ли шутливо, то ли играя, делает выпад в адрес Лето, и когти на его перчатке легонько и неслышно клацают. Пять когтей, видом своим немного напоминающие кошачьи. Выпад, обречённый на промах - а к чему сейчас стремиться?
-Наш котик выпустил коготки, - Джаред, спокойно, с лёгкой усмешкой проводит пальцем по одному из когтей Томо.
-Ты ожидал услышать, что у меня встаёт, когда ты называешь меня котиком, Джей? - мурлычет Томо, чуть отводя руку.
-Что ж, я это услышу?
-Признание, - Томо певуче, с наслаждением растягивает это слово, облизывая губы.
-Ты сознаёшься, да?
-Думай, что хочешь, - ответ, впрочем, как и обычно, уклончив.
-В таком случае, это правда, - и Лето снова впивается в губы Милишевича, не желая отпускать, и время снова останавливается, и поток флаеров зависает в воздухе, вот-вот рискуя свалиться вниз, в ту бездну на пятьсот с лишним этажей и нижние уровни города, и смутная, едва заметная дымка облаков на полотне неба застывает, ещё не изменив свою форму, свою сущность, не успев плавно перетечь из одного силуэта в другой, и воздух почти уже искрит, становясь нестерпимо горячим... только для них, только для них двоих.
И если бы этой картине нашёлся посторонний наблюдатель, если бы он смотрел издалека, он бы видел лишь две фигурки, чёрные как тушь, точёные в своём изяществе и почти уже совершенстве, на акварельном фоне, и это был бы гризаиль неизвестного художника. Да и вряд ли его бы увидел кто-нибудь, кроме самых близких.
Ближе всего к ним была лишь тишина.